Феминизм свернул не туда? Вместо более свободного устройства общества, которое ожидали от женщин-политиков, мы получили, что они идеализируют патриархат и склонны к консервативным диктатурам? Или это "свинья", которую правые подложили левым феминистам, выступающим за гендерное равенство? Вот как рассматривает эту тему Deutsche Welle.
Впервые правительство Италии возглавляет женщина: 22 октября кабинет Джорджи Мелони, состоящий из представителей правых партий "Братья Италии", "Лига Севера" и "Вперед, Италия" был приведен к присяге. Таким образом, впервые в Западной Европе правая популистка стала премьер-министром.
"Я - женщина, я - мать, я - христианка!" - в этом боевом слогане, который Джорджа Мелони постоянно повторяет во время своих выступлений, заключена суть ее политического успеха. Если до сих пор избирателей привлекали, доминируя в итальянской политике, мужчины, такие как, например, консерватор Сильвио Берлускони с его подчеркнуто мачистским поведением, то успех Мелони на выборах базировался, в том числе, и на подчеркивании ее женственности.
Триумф публичного имиджа
Мелони возглавила новое коалиционное правительство, хотя медовый месяц между партнерами по нему, кажется, уже закончился. Из-за продолжающегося спора о высоких государственных постах Сильвио Берлускони назвал главу "Братьев Италии" "покровительственной, властной, высокомерной и оскорбительной".
С одной стороны, за нее голосовали многие католики - из-за ее видения традиционной, христианской семьи. Воспитывающая дочь незамужняя женщина сочетает этот идеал с неприятием абортов и прав ЛГБТ. Подобные консервативные представления об идеальных матерях и женах восходят к фашистскому правлению Бенито Муссолини в Италии 1930-х годов.
Успеху Джорджи Мелони на выборах также способствовали голоса многих избирателей, не являющихся сторонниками какой-либо партии. Они ценят ее как фигуру, поднявшуюся на политический Олимп из низших слоев общества, знакомую с проблемами мелких лавочников и коммерсантов.
Женщины-лидеры как стратегия?
Можно ли говорить о том, что, имея своим лидером или главным кандидатом женщину, праворадикальные или популистские партии делают свой по сути агрессивный месседж более "мягким"? Социолог Катрине Фанген из Университета Осло считает, что в этой идее есть доля правды.
"Многие правопопулистские партии уже давно имеют в лидерах женщин, в этом нет ничего нового. Но вполне возможно и такое стратегическое решение - больше ориентироваться на женщин, которые могут сильнее идентифицировать себя с фигурой женщины-лидера", - пояснила Фанген в интервью норвежскому журналу Framtide.
По ее словам, за правопопулистские партии по-прежнему голосуют преимущественно мужчины, но их перевес тут уже не столь заметен, как раньше; сейчас около 40 процентов ультраправого электората в мире составляют женщины. Однако европейские правые партии сильно отличаются друг от друга: например, во Франции и Нидерландах они выступают и за равноправие, а в некоторых случаях - даже за права ЛГБТ.
Пример для подражания - Марин Ле Пен
Социолог Дорит Гева из Центрально-Европейского университета в Вене считает пример Марин Ле Пен во Франции также частью новой стратегии правопопулистских партий. "Это тенденция, которая проявилась в действиях Ле Пен примерно десять лет назад. Она постепенно смягчила образ партии (тогда еще "Национального фронта". - Ред.), потому что одной из ее отталкивающих черт был образ партии мачо".
"Национальный фронт", который был местом сплочения бывших военных, в частности воевавших в Алжире, Ле Пен унаследовала от своего отца. А Мелони в течение последних лет формировала имидж и электоральную базу "Братьев Италии" самостоятельно, обеспечив им рост поддержки на выборах более чем на 20 процентных пунктов.
"Мы видим новый вариант ультраправых, которые позиционируют себя как защитники (обездоленных. - Ред.) граждан, чего раньше с этими партиями не было", - полагает Дорит Гева. Мелони, например, подчеркивает, что матери нуждаются в большей социальной поддержке, поскольку у нее самой была мать-одиночка. Ле Пен, в свою очередь, обещает больше социального обеспечения, субсидии на аренду жилья и повышение зарплат и утверждает, что до сих пор предпочтение отдавалось мигрантам.
Это стратегия расширения базы электората - они лавируют, говоря о Боге, семье и консервативных ценностях, но не исключают полностью и избирателей с другими взглядами, поясняет социолог.
Есть ли раскол между Востоком и Западом?
Партиями правого политического спектра в странах Восточной Европы, такими как правящая в Польше PiS ("Право и справедливость") или Fidesz в Венгрии, продолжают руководить мужчины. Однако Павел Зерка из Европейского совета по международным отношениям (European Council on Foreign Relations) считает, что дело не столько в расколе по географическому принципу, сколько в различном происхождении правопопулистских партий.
"В Западной Европе они часто возникали как антиэлитные, антимигрантские, евроскептические или постфашистские объединения. В Восточной же Европе не было устоявшихся партий из-за процесса (продолжавшейся. - Ред.) демократизации. Вот почему сейчас наиболее крупные из партий, считающихся популистскими или националистическими, - это бывшие консервативные, которые сдвинулись еще дальше вправо", - говорит Зерка.
